Приключение в «Зеленом береге» - Страница 43

- Ну, друг, от души поздравляю,- пожал Петр Захарович руку покрасневшему от удовольствия Егорке.- Могу тебе сказать, что если ты всегда будешь так настойчив и старателен, сбудется твоя главная мечта. Будешь, Егорка, инженером.

Петр Захарович крепко подружился с мальчиком и, приезжая на пост, всегда брал его с собой на реку. Замеры скорости течения, ради которых инженер приезжал на пост,- довольно сложное дело. Сперва, сев с отцом в лодку, инженер через всю речку - с берега на берег - протягивал тонкую крепкую проволоку. Потом, привязав к этой проволоке лодку посредине реки, он опускал в воду специальный прибор - «вертушку», соединенную проводами с электрической батареей. По скорости вращения лопастей вертушки определялась скорость течения. Во время таких поездок Петр Захарович всегда охотно отвечал на все Егоркины вопросы, рассказывал устройство разных водомерных приборов.

Однажды летом отец, сделав все, что требовалось на посту, как обычно, пошел на работу в колхоз. Стояла горячая пора жатвы, и он работал в гумне подавальщиком снопов в молотилку. Как раз в этот день приехал для очередных измерительных работ Петр Захарович. Увидав инженера, Егорка тут же собрался бежать за отцом. Но инженер задержал его:

- А может, мы, Егорка, вдвоем, без отца управимся?

Сердце у мальчика так и зашлось от радости.

- А чего же, управимся!

- Грести умеешь?- поинтересовался инженер.

- Еще спрашиваете!

Взяв весла и все необходимое, Петр Захарович и Егорка пошли на реку, к посту. День был ветреный, и по реке катились волны с белыми гребнями пены. Ловко орудуя веслами, Егорка все время старался держать лодку носом против течения, чтобы ее не так болтало и инженер мог спокойно работать. Время от времени ветер, налетая резкими порывами, сбивал лодку, но Егорка, как настоящий речник, решительными ударами весла выравнивал ее и снова ставил в нужном направлении.

Егорка и не догадывался, что инженер взял его с собой на речку нарочно, хотел устроить ему своеобразный экзамен. Поведение Егорки на реке, его ловкость и настоящее мастерство, должно быть, и вызвали неожиданное и радостное для мальчика решение Петра Захаровича.

Под вечер, когда они, закончив работу, привязали у берега лодку и собрались идти домой, Петр Захарович положил Егорке руку на плечо и сказал:

- Ну, друг, надо мне поговорить с тобой об одном деле.

Егорка удивленно поднял голову, приготовился слушать.

- Думаем мы в октябре дней на десять-двенадцать послать твоего отца в Минск, на курсы. Не согласился бы ты, не во вред учебе, конечно, в эти дни подменить отца и вести водомерные работы?

Согласится ли он подменить отца?.. Нелепый вопрос! Да это поручение было бы для Егорки самым большим счастьем. И в учебе он не отстанет. Ведь он на посту будет занят всего два часа - час утром, до занятий, и столько же времени вечером…

С каким нетерпением после того разговора с инженером дожидался Егорка осени, с каким наслаждением каждый день вечером отрывал листок календаря! Лежа в постели, он подсчитывал оставшиеся дни и каждый раз, укладываясь спать, радовался - вот и еще день прошел, все меньше и меньше осталось ждать. Иногда Егорка начинал тревожиться: а что если Петр Захарович тогда просто пошутил, вдруг все это неправда? Может, и курсов никаких не будет, а он только напрасно ждет?..

Но Петр Захарович сдержал свое слово. Однажды п самом начале октября утром прибежала рассыльная с почты и принесла Егоркиному отцу телеграмму. В ней, за подписью инженера Лося, отцу предписывалось тотчас же явиться в область за направлением в Минск, на кратковременную учебу, а обязанности наблюдателя поста временно возлагались на Егора Николаевича Тугая.

Егора Николаевича! Да Егорку еще сроду никто так не называл!.. Телеграмма вызвала большое оживление в семье Тугаев. Отец прочел ее несколько раз, сначала про себя, тихонько, потом вслух, всей семье. После него, утерши фартуком руки, телеграмму принялась читать мать, затем, заикаясь от волнения, сам Егорка. Даже пятилетняя Ниночка, которая не знала еще ни одной буквы, и та, приподнявшись на цыпочки, с любопытством заглядывала в телеграмму из-под руки у Егорки, словно и она могла там что-то понять…

Отец сразу стал собираться в дорогу. В тот же вечер он попутной машиной уехал на станцию.

И вот назавтра, едва начало светать, вооруженный водомерной рейкой, часами, термометрами и бумагой с карандашом, Егорка впервые совсем самостоятельно направился к реке. Посмотрели бы вы на него в эту минуту! Сколько важности, торжественности было в его неторопливой, как у взрослого, походке, как озабоченно и серьезно было его лицо, какой гордостью блестели глаза! Он шагал по селу, и встречные, ни о чем не расспрашивая Егорку, по одному его виду догадывались, что в жизни у мальчика произошли важные перемены, и, останавливаясь, провожали его удивленными взглядами. А Егорка шагал да шагал, не оборачиваясь, ровным, спокойным шагом и только время от времени посматривал на часы - не опоздает ли он на пост делать промеры…

Дни, когда Егорке пришлось заменять отца, выдались непогодливые, с ветром и дождем. Мелкий, но густой дождь не переставал сечь с утра до вечера, и, как ни кутался Егорка в отцов брезентовый плащ, каждый раз приходил домой мокрым. Но хоть бы однажды пожаловался он матери!..

Незаметно пробежали дни, и как-то раз, вернувшись в сумерках с реки, Егорка неожиданно увидел в доме отца. Сколько тут было радости, смеху, веселого оживления! Ниночка бегала по комнате, хвастаясь гостинцами, привезенными отцом из столицы. Но Егорка, как и положено человеку серьезному, вел себя скромно, сдержанно.